Запах нафталину...
Александрийский фестиваль.
Gerhart Hauptmann "Die Ratten",
Deutsches Theater
в постановке Michael Thalheimer.
Совсем неведомая 1911 году, непереведённая
и никогда не ставившаяся на русском языке пиеса
идола Гебельсовской пропаганды
Герхарда Гауптмана "Крысы",
высосанная автором из криминальной хроники:
почти два часа актёрской работы на полусогнутых
в полутораметровой щели
про людей - уродов и дегенератов.
Гауптман, ныне уже несколько позабытый,
один из заглавных творцов мирового декаданса
и театрального натурализма,
борцов против мещанства и филистёрства,
ещё с конца 80-х девятнадцатого веку
умел демонстрировать своё презрение
к "бюргерскому быдлу",
создав знаменитую тогда пиесу "Враг народа":
"Страшен этот город.
Вечный, глухой грохот.
Хочется остановить эту безумную оргию.
Человек свирепствует, как нагайка".
Этот самый до "крысятничества"
низведённый им обыватель и линчевал его -
лауреата Нобелевской премии между прочим
в 1945-м
за артикулированное им не однажды
восхищение Адольфом Гитлером.
У Michael Thalheimer сочувствия к обывателю
несколько больше чем у Гауптмана,
хотя и для него они тоже всё одно "крысы":
"Вы крысы, крысы, - кричит директор театра,
возжелавшему актерства, поповскому сынку, -
вы гложете корни древа немецкаго идеализма,
и оно теперь вот и засыхает у нас на глазах!"
Немецкий театр всегда слыл "грубоватым",
а здесь нет даже полуинтонаций -
актёры "страдают" на истошном крике,
а актёрки умудряются вопить,
не намарщивая даже лоб -
а то ещё так страдаючи и морщины появются.
И хоть чернухи - хоть отбавляй,
она никого и никак не трогает.
Валерий Фокин очевидно тешит себя иллюзией,
что руководит главным театром России,
и на фестиваль норовит приглашать такие же
главные театры
других театральных держав,
забывая что от них всех
давно уже пахнет нафталином...
Gerhart Hauptmann "Die Ratten",
Deutsches Theater
в постановке Michael Thalheimer.
Совсем неведомая 1911 году, непереведённая
и никогда не ставившаяся на русском языке пиеса
идола Гебельсовской пропаганды
Герхарда Гауптмана "Крысы",
высосанная автором из криминальной хроники:
почти два часа актёрской работы на полусогнутых
в полутораметровой щели
про людей - уродов и дегенератов.
Гауптман, ныне уже несколько позабытый,
один из заглавных творцов мирового декаданса
и театрального натурализма,
борцов против мещанства и филистёрства,
ещё с конца 80-х девятнадцатого веку
умел демонстрировать своё презрение
к "бюргерскому быдлу",
создав знаменитую тогда пиесу "Враг народа":
"Страшен этот город.
Вечный, глухой грохот.
Хочется остановить эту безумную оргию.
Человек свирепствует, как нагайка".
Этот самый до "крысятничества"
низведённый им обыватель и линчевал его -
лауреата Нобелевской премии между прочим
в 1945-м
за артикулированное им не однажды
восхищение Адольфом Гитлером.
У Michael Thalheimer сочувствия к обывателю
несколько больше чем у Гауптмана,
хотя и для него они тоже всё одно "крысы":
"Вы крысы, крысы, - кричит директор театра,
возжелавшему актерства, поповскому сынку, -
вы гложете корни древа немецкаго идеализма,
и оно теперь вот и засыхает у нас на глазах!"
Немецкий театр всегда слыл "грубоватым",
а здесь нет даже полуинтонаций -
актёры "страдают" на истошном крике,
а актёрки умудряются вопить,
не намарщивая даже лоб -
а то ещё так страдаючи и морщины появются.
И хоть чернухи - хоть отбавляй,
она никого и никак не трогает.
Валерий Фокин очевидно тешит себя иллюзией,
что руководит главным театром России,
и на фестиваль норовит приглашать такие же
главные театры
других театральных держав,
забывая что от них всех
давно уже пахнет нафталином...