он же достопочтенный
a_avvakum:"ХРАМЫ НЕ ВЕЧНЫ
«Се, оставляется дом ваш пуст» Лук. 13:35. Судьба не сгоревших пустующих храмов тоже печальна. По России и Украине, да и вообще по всему миру, стоит очень много разрушающихся храмовых зданий. Истина уже ставшая хрестоматийной: - Церковь это люди! Не стает людей - и храмовые здания пустеют. Бог безразличен к камням, древам, архитектурным формам, какими бы прекраснейшими они ни были. Не станет людей, наступает медленное, но не остановимое и неумолимое их разрушение. По лицу земли стоят сотни, если не тысячи пустующих храмов и никто, никакая сила, не сможет подняться и их все отреставрировать, никакие деньги здесь не помогут...
Фото... саморазрушающийся храм Архангельской области
А теперь, после трагедии с главным собором Парижа, спрошу: если допустить, что это знак для Франции и возможно всей Европы, то что же за ЗНАКИ для России вот эти русские православные храмы?.. Какие будут мнения, друзья?"
отсюда
Почитай про снохачество. Культура, глять.
Но беда в том, что Церковь оптимизируется - ребята, это вовсе не естественный, это искусственный процесс.
Кстати, один священник как-то рассказывал, как люди собирали деньги, чтобы самостоятельно по своему почину отремонтировать церквушку - так им не разрешили, были разборки, суд не суд, но в итоге люди по рукам получили. А потому что если что-то строить и ремонтировать - то это тоже должно служить идее оптимизации /ну вы понимаете/, т.е не Христу и верующим, а зт.
Edited at 2019-04-20 04:33 am (UTC)
ИПХ
И ведь всё у вас верьдодыров и христонеров так, через пень колоду.
Можно об этом подробнее?
В обыденной речи до сих пор путают слово "Церковь" со словом "Храм".
Edited at 2019-04-20 05:19 am (UTC)
=======================
Это знаки того, что всё в мире логично. Такие же знаки - кладбища (и людей, и машин). Нежизнеспособное умирает, жизнеспособное - живет, борется за жизненное пространство, конкурирует. Храмы РПЦ вешают, а протестантские процветают, народу там полно.
Edited at 2019-04-20 06:56 am (UTC)
В.ДЫМАРСКИЙ: ОУН появилась в 1929 году.
М.СОЛОНИН: «Организация украинских националистов», и УВО, из которой она выросла — «Украинская военная организация» появилась в 20-м, на обломках разгромленной западно-украинской республики. Сам Донцов это называл «интегральный национализм». «Интеграл» — это объединение, суммирование. В данном случае это фактически синоним того же самого слова, которое было в слове «фашизм» — связка.
В.ДЫМАРСКИЙ: Пучок.
М.СОЛОНИН: Да. Донцов связал, действительно, две, на первый взгляд, не очевидно связанные вещи.
То есть, с одной стороны, культ сильной личности, для которой не существует морали, закона, которая сама себе мораль и сама себе закон — совершенно еще такие ницшеанские вещи, идущие из 19 века.
И это удивительным образом было сцеплено с идеей о том, что нация выше человека, выше партии, выше классов, выше профсоюзов, но воля нации реализуется через порыв такого пассионарного меньшинства. Короче, в 1939 г., когда возникал вопрос о том, что, может быть, немцы, разгромив Польшу, на обломке Польши создадут какую-то псевдоукраину, они обратились к одному из двух лидеров украинских националистов, Мельнику, — чтобы он написал проект конституции будущей страны.
В.ДЫМАРСКИЙ: «Новой Украины».
М.СОЛОНИН: Да. Очень известный деятель этого движения.
Начиналась конституция так: «Украина является суверенной, авторитарной, тоталитарной, профсоюзно-организованной державой, которая носит название «Украинская держава».
Вся полнота власти в Украинской державе принадлежит украинскому народу.
Эту власть украинский народ осуществляет через главу державы, вождя нации, который отвечает в своих действиях перед Богом, историей и собственной совестью».
Точка. Больше ни перед кем не отвечает.
Вождь этот назначается, естественно, пожизненно, и перед Богом, историей и собой руководит страной.
К слову говоря, у них было два приветствия – одно малое, как пионерский салют, а большое – даже не хочу это воспроизводить: это была правая рука, поднятая вверх — «Слава Украине», ответ: «Слава вождю».
И только после раскола на мельниковцев и бандеровцев, бандцеровцы завели «Слава Украине» — «Героям слава».
То есть, это организация, которая совершенно независимо от гитлеровского нацизма возникла и сформировалась как вполне фашистская.
Они этого нисколько не стеснялись.
Тот же самый Микола Цыгунский в 1935 г. написал большую книгу «Нациократия»,
там был 4-й раздел под названием «Фашизм», и там все очень хорошо писалось, — что вот эта творческая личность, которая отбрасывает все эти теории про какие-то права,
про какие-то партии, слово «демократия» там было исключительно ругательным.
Объяснялось, что участники движения должны отвечать следующим требованиям: фанатизм, идеализм, аморальность, и даже такое странное слово «гераклизм» — от слова «Геракл» — имеется в виду, что надо приносить жертвы сейчас ради светлого будущего.
Но понятия «фанатизм» и «аморальность» были предложены.
В.ДЫМАРСКИЙ: Официально?
М.СОЛОНИН: Да.
В.ДЫМАРСКИЙ: Ну «фанатизм» — ладно, но «аморальность»?
М.СОЛОНИН: Был «Декалог» — 10 заповедей украинского националиста, пунктом 8 было: «Ты совершишь любое злочинство, если того требуют интересы дела».
«Злочинство» — «преступление».
Совершенно нормальное, вполне суверенно развившееся фашистское движение.
В.ДЫМАРСКИЙ: Это называется «революционная целесообразность».
М.СОЛОНИН: Да, совершенно верно. Тут можно вспомнить и иезуитов. К слову говоря.
Донцов организовал выпуск серии брошюр, в частности, «Государя» Макиавелли они переиздали, брошюра была про Гитлера. Муссолини, про Франко.
А.ЗАХАРОВ: Весь Пантеон.
М.СОЛОНИН: Да, и к слову, когда они провозгласили свою так называемую «Независимую Украину» 30 июня 1941 г. во Львове, то 4 июля послали приветствие — не хочу ошибиться, поэтому прочитаю — послали приветствие Адольфу Гитлеру, Герману Герингу, Иоахиму Риббентропу, Бенито Муссолини, Франциско Франко и Анте Павеличу, главарю хорватских усташей.
Ребята совершенно честно объявили, кто друзья, кого они хотят дружить.
М.СОЛОНИН: Ой.
В.ДЫМАРСКИЙ: Нет, очень грубо и схематично. До 1939 г. главными врагами ОУНовцев была Польша. СССР им был, что называется, безразличен.
М.СОЛОНИН: Мое «Ой» относилось вот, к чему: надо все-таки чуть подальше. Галичина – это не Волынь, а Волынь это не Галичина. Галичина никогда, ни одного дня не была в составе Российской империи. После раздела в Польше, она 150 лет была в составе Австро-Венгрии – это весьма существенный и важный момент. Во-первых, он очень важен тем, что — это очень долго, 150 лет, — это шест поколений, это бесконечно далеко для любого человека – мы же не знаем нашего пра-пра-дедушку. То есть, они жили 150 лет в условиях, когда немцы были естественными, понятными и привычными руководителями. Австро-Венгрия вела очень грамотную политику в том смысле, что «разделяй и властвую», — значит, надо поддержать слабых в их противостоянии с сильными, что такое Галичина 19 века, например? Это польско-еврейские города в окружении украино-польских сел. Именно так. В конце 19 века население Львова, по энциклопедии Брокгауза и Эфрона было 67 тысяч поляков, 36 тысяч евреев, 21 тысяча униатского вероисповедания, то есть те, которых , скорее всего, можно назвать украинцами, ну, поляки были даже униаты в какой-то степени. А поскольку понятно, что в любую эпоху, а в ту тем более, вся власть, деньги, знания находились в городе, а город был польский, а потом еврейский и уж совсем чуть-чуть украинский, поэтому австрийцы поддерживали украинцев, используя их как противовес полякам. Поэтому украинцы в Галичине, при австро-угорской власти, вполне себя хорошо чувствовали – там развивалась украинская культура, школы, — все там у них было хорошо, а потом стало все очень плохо, когда после Первой мировой войны все это рухнуло и рассыпалось. И Галичина оказалась внутри Польши. И они попали, по их ощущению, из огня в полымя. Поэтому, конечно, вот эти безумные донцовские идеи не случайно были восприняты. Потому что действительно, конечно, поляки давили, причем давили самым глупым образом, каким только можно придумать: польский национальный гнет был достаточно силен для того, чтобы его было нельзя не заметить, но совершенно недостаточно силен для того, чтобы задавить. Это не то, что было в восточной Украине при тов. Сталине.
В.ДЫМАРСКИЙ: Рубеж — 1939 г. В том смысле, что до этого врагом была Польша, после того, как Западная Украина стала советской, врагом номер один стал СССР – для оуновцев.
М.СОЛОНИН: Я даже не помню, чтобы они когда-нибудь об этом слове говорили. Врагом всегда была Москва и «москали». Это все-таки не совсем Советский Союз.
В.ДЫМАРСКИЙ: Советский режим, советская власть.
М.СОЛОНИН: К сожалению, это было скорее русофобское, нежели антисоветское. К сожалению.
В.ДЫМАРСКИЙ: Но это совпадает.
М.СОЛОНИН: Совпадает, тем не менее, песня про «Жевто-блокитный» флаг над Кремлем даже меня несколько смутила. Но это же не только Бандера, была еще Полесская Сечь, в Полесье был такой Боровец, который взял себе кличку «Бульба», «Тарас Бульба-Боровец» — у него была большая 6-тысячная армия и они даже такую песню сочинили. А Конституция, которую они писали по немецкому заказу, там были указаны и границы будущей Украинской державы, которые они скромно определили от Дуная и Карпат на Западе, до Каспийского моря на востоке. Так что там были серьезные претензии. А антипольское противостояние нисколько не ослабло. Фактически самым большим военным действием, которое делало УПА – это была страшная резня польского населения на Волыни — вот что было вообще самым крупным военным действием.
В.ДЫМАРСКИЙ: И постоянные теракты, убийства, взрывы, что для оуновцев был пакт Молотова-Риббентропа? По которому Западная Украина перешла под протекторат СССР?
Если вас все ещё нужно поощрять раем или запугивать адом для того, чтобы вы были хорошим человеком, вы - очень плохой человек.