"Чем Патриарх Кирилл отличается от Иоанна Златоуста?
Могу ли я доверять нынешнему Патриарху, если в истории Церкви были такие люди как святитель Иоанн Златоуст?
1. Иоанн Златоуст был нестяжателем: он считал, что христианин должен жить скромно, сам жил скромно, умер в нищете и страданиях.
Патриарх Кирилл очень состоятельный человек: мы можем вспомнить о его дорогих часах, яхте, резиденции, автомобилях, элитном жилье в Москве, скандальном участии в табачном деле, которое принесло нынешнему Патриарху огромную прибыль. Да и сам образ жизни нашего Патриарха ярко характеризует его, как открытого стяжателя.
2. Иоанн Златоуст не боялся обличать власть имущих: так, например, он публично обвинил императрицу Евдоксию в том, что она, говоря современным языком, отжала виноградник у вдовы.
Патриарх Кирилл никогда не выступал с публичными обличениями преступной деятельности высших российских чиновников и олигархов.
3. Иоанн Златоуст постоянно заступался за бедных или гонимых властью людей, а также обличал богатых.
Патриарх Кирилл забоится только о том, чтобы быть обласканным властью и рассыпается комплиментами в её адрес, одновременно осуждая всех, кто пытается сказать правду и обличить преступления власти.
Сравните несколько высказываний Патриарха Кирилла и Иоанна Златоуста:
Патриарх Кирилл: «Сегодня молодое поколение «буквально впадает в безумие, теряя всякие жизненные ориентиры, - так оценил Патриарх действия молодых людей, вышедших на митинги в поддержку Навального. - Как мы знаем, сегодня имеет место так называемый кризис молодого поколения…». А вот цитата Патриарха взятая из его поздравительной речи Путину: «Совершая самоотверженное служение России, Вы на протяжении многих лет с честью несете нелегкое бремя трудов и ответственности государственного лидера. Защищая национальные интересы нашей страны, Вы направляете усилия на укрепление ее суверенитета и независимости, развитие социальной сферы, повышение экономического уровня и обеспечение благополучия миллионов наших сограждан. Хотел бы выразить Вам глубокую и сердечную признательность за неизменное внимание к жизни Русской Православной Церкви, за деятельную поддержку ее начинаний на ниве просвещения, молодежного служения и благотворительности, храмоздательства и сохранения богатейшего духовного и культурно-исторического наследия нашего народа…»
Совершенно иное отношение с властями было у свт. Иоанна Златоуста: Реальное противостояние Евдоксии и свт. Иоанна Златоуста началось, когда последний обличил императрицу в проповеди, якобы сравнив с нечестивой Иезавелью (ср.: 3 Цар 21. 1-16), а также распорядился захлопнуть дверь храма перед пришедшей на службу императрицей.
Даже после первого изгнания св. Иоанн Златоуст не побоялся выступить против императрицы, когда ее распоряжения оказались в противоречии с требованиями религии. По настоянию Евдоксии в честь ее была поставлена серебряная статуя на порфировой колонне близ церкви Софии. Постановка статуи сопровождалась шумными народными увеселениями полуязыческого характера. Златоуст, всегда восстававший против зрелищ, имел тем более оснований протестовать против этих празднеств, когда непристойные крики черни врывались в храм и мешали богослужению. Он обратился с соответствующим заявлением к префекту города и произнес проповедь к народу. Обо всем этом в извращенном виде было доложено императрице, и верность долгу послужила причиной новых гонений на святителя… Век Златоуста был еще близок к тому великому событию, когда римский император стал христианином. Это крупное завоевание Церкви в свое время наполнило сердца христиан, дотоле гонимых или чувствовавших свою непрочность в государстве, самыми радостными надеждами. Но Златоуст остался холоден к этой победе. Во всех его многочисленных сочинениях мы не найдем ни одной строки, которая изобличала бы в нем желание опираться в своей религиозной деятельности на власть императора... Напротив, с ясностью, не допускающей никакого сомнения, он говорит: «Непозволительно христианам ниспровергать заблуждения принуждением и насилием; нам заповедано словом, убеждением и кротостью совершать спасение людей… на земле есть сила, которая сглаживает и умеряет зло и страдания, причиняемые властью как по самой ее природе, так и вследствие злоупотреблений. Сила эта – Церковь или священник».В отношении к земной власти Церковь имеет двоякую задачу: во-первых, утешать тех, кого – заслуженно или незаслуженно – подвергает наказаниям и карам государственная власть, а во- вторых, обличать, обращаться к совести носителей власти, когда они злоупотребляют предоставленным им положением, - «Если мы вас не утешим, – обращается Златоуст к тем, кому угрожали жестокие казни, – то от кого другого получите утешение? Судии устрашают, так пусть утешают священники. Начальники угрожают? Так пусть ободряет Церковь. И с малыми детьми бывает так учителя устрашают и наказывают детей, а когда они заплачут, отсылают их к матерям; а матери, взяв их к себе на руки, держат и обнимают крепко и ободряют прискорбную душу их, внушая им своими словами, что бояться учителей для них полезно. Так, когда и вас начальники устрашили и сделали печальными, Церковь, общая мать всех нас, отверзши объятия и приняв вас распростертыми руками, каждодневно утешает, говоря, что полезен и страх от начальников, полезно и предлагаемое здесь утешение. Страх со стороны начальников не позволяет расслабляться от беспечности, а утешение Церкви не позволяет падать от уныния, и посредством того и другого Бог устрояет наше спасение. Он и начальников вооружил, чтобы устрашали дерзких, Он и священников рукоположил, чтобы утешали скорбящих».
Но Церкви принадлежит не одна только пассивная задача утешения присуждаемых к наказанию, но и нравственное руководство самой властью. Гражданская власть и ее носитель царь ниже власти духовной и ее представителя священника. Царю вверены тела и дела земные, священнику – души и небесная участь человека. «Последняя власть больше, потому царь и преклоняет голову под руки священника, и всегда в Ветхом Завете священники помазывали царей». В подобных словах выражалась впоследствии папистическая теория об отношении гражданской власти к духовной, но при этом словесном сходстве смысл учения Златоуста далек от средневековых вожделений папства. Различие состоит в том, что папство присваивало себе право низлагать царей насильственно, а Златоуст ограничивает задачу священника лишь нравственным воздействием на царя. Если гражданская власть злоупотребляет силой, священник должен обличить ее, должен обратиться к ее совести. Если власть останется глухой к этим внушениям, то священнику ничего не остается, как только вверить дальнейшее суду Божию. «Дело священника, – говорит Златоуст, – только обличать и показывать дерзновение, а не употреблять оружие, не браться за щиты, не потрясать копьем, не натягивать лук, не бросать стрелы» (И.В. Попов. «Иоанн Златоуст и его враги»)"
отсюда