обратилась в полноправную "героиню"
турецкого телемыла:
это вечно марафетящаяся Кукла Барби,
задающая до полудни храповицкаго Соня,
по дому откровенная "неряха",
кощунно посягающая на "основы" и "святая святых" -
своего турко-подданного муженька
пытающаяся настроить супротив его "семьи"
и все время вступающая в склочные пререкания со свекровью.
Образ, конечно же, карикатурно пародийный
и беспощадственно злой,
но турецкими домохозяйками встречаемый на "ура".
Чувствуется в том момент "усталости"
и эффект идиосинкразии на русских "бабочек":
уж больно все эти "советские жены"
из бывшего советского лепразория
успели досадить буквально всем и во всём.
Реальные русские Наташи,
в отношении своей турецкой родины,
тоже на злоречивыя эпитеты не скупятся.
Турецкой климат, как оказалося, вовсе никакой не "рай":
летом здесь пекло, зимою - промозгло, зябко и сыро;
повсюду, даже в резерварных реакреациях для белых,
вылезает восточная Азиопа: в пяти метрах от дома
всё те же невесть откуда берущиеся помойки.
Турецкий муж, тоже объевшийся груш,
к тридцати пяти имеет обыкновение
стремительно стареть, лысеть, пузатиться
и обращаться в ту же самую диванную подушку,
с разлюбезным для евойной милости
турецким футболом по зомбиящику.
Двадцать процентов туркоподданых - это
поехавшие крышею сумашедшие,
как оказалося, разгуливают по ней свободно,
будучи обременёнными самыми настоящими
психотными диагнозами.
Да и сама Мать наша Турция - разве не повивальная бабка,
в колыбели пытающаяся удушить деток
с токмо что перерезанной пуповиною?
